Императорский дворец.
Если хотите узнать, где был официально положен конец мучениям первых христиан, так детально описанных в хорошо известном романе Сенкевича, вам придется разыскать маленькую миланскую улочку Бриза (via Brisa).
Здесь находятся останки того, что в начале первого тысячилетия являлось императорским дворцом, в котором, в 313 году, императорами Константином и Лицинием был подписан знаменитый эдикт о религиозной терпимости.
Постройка дворца восходит к 286 году, когда Массимиан был провозглашен императором Западной Римской Империи, а Медиоланум сделался его столицей. Если вы были в Риме и побывали в Термах Диоклетиана, тех, что напротив вокзала Термини… так вот Диоклетиан правил одновременно с Массимианом, но только в Риме.
Имеются документы, что два императора здесь встречались. По всей видимости, Массимиан хотел похвастаться перед коллегой масштабами затеянного им строительства.
Дворец, построенный в лучших римских традициях, был огромный. По площади (около 80 тыс кв. м.) он занимал больше половины города, население которого в ту пору составляла около 25 тыс. человек. В непосредственной близости от него соответственно были возведены культурно-увеселительные заведения, такие как театр, цирк, бани, амфитеатр.
«В Медиолануме все достойно восхищения. Здесь большие богатства и многочисленные знатные особняки. […]
Город вырос и окружен двойной стеной. Есть цирк, где люди наслаждаются представлениями, театр, у которого ступенчатая кавея, храмы, башня императорского дворца, монетный двор, район, берущий название от Геркулесовых бань…».
Римский поэт Авсоний, IV веке н.э..
Святой Амврозий, в IV в н.э. являвшийся епископом Милана, тоже описывает дворец в своих хрониках, поскольку ежедневно проходил мимо него, чтобы попасть в базилику Мартирум, позднее переименованную в его честь.
После окончательного распада Империи дворец тоже начал приходить в упадок.
В 452 году Милан был осажден Аттилой. Согласно легенде, увидев на стенах дворца фреску с изображением победы римлян над скифами, гуннский царь приказал ее закрасить и на ее месте водрузить полотно, прославлявшее его победу над римлянами. В византийский период о дворцовом комплексе не имеется никаких упоминаний, а когда город перешел к лонгобардам, те использовали только некоторые его помещения, что приводит на мысль, что большая их часть к тому времени уже находились в непригодном состоянии. В подтверждение тому можно привести тот факт, что когда в 604 году Адалоальдо, сын Агилульфо и Теодолинды, должен был быть провозглашен королем лонгобардов и всей Италии церемония была организована не в императорском дворце, как того следовало бы ожидать, а в римском цирке Милана. Резиденцию же свою лонгобардские короли организовали в районе современной площади пьяцца Кордузио (piazza Cordusio), название которой как раз и восходит к «cor dux» — «двор дожей».
К концу лонгобардского владычества дворец был окончательно заброшен и разобран на стройматериалы, а то немногое, что осталось, окончательно ушло под землю. Все. С первой половины X века уже никто с точностью не мог сказать, где располагался дворец. Только по названию церкви Сан-Джорджо-аль-Палаццо (святой Георгий у Дворца), возведенной в XII веке, можно было понять, что где-то здесь поблизости располагалась императорская резиденция.
Но, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. При разборе завалов от авиабомбардировок союзников в 1943-44 г.г., на виа Бриза совершенно случайно были обнаружены руины каких-то помпезных построек римского периода. Археологи высказали предположение, что руины являлись грандиозной экседрой — полукруглой глубокой нишей, украшенной мраморными колоннами, обычно завершавшейся полукуполом, имевшей отношение к императорской резиденции. Она должна была выходить на улицу, пролегавшую вдоль цирка с западной стороны дворца.
На расположенной здесь же виа Горани (via Gorani), где находится одноименная башня, и пьяцца Борромео (piazza Borromeo) были обнаружены остатки украшенных мозаикой внутренних двориков с портиками, представлявших собой основу архитектурного стиля дворца. Взглянуть на них можно через круглые окна, установленные на площади. По глубине, на которой находятся эти мозаики можно судить о накопленном с тех времен культурном слое.
